Отрасли крайне необходимо иметь активы, которые при восстановлении спроса на нефть смогут обеспечить ее добычу
«Роснефть» начала бурение поисково-оценочной скважины на Западно-Иркинском месторождении в рамках нового проекта «Восток Ойл», который объединяет уже разрабатываемые месторождения Ванкорской группы и новые месторождения на севере Красноярского края. Об этом рассказал глава корпорации Игорь Сечин президенту Владимиру Путину на встрече 12 мая в подмосковном Ново-Огарево. «НиК» опросил экспертов, почему в условиях нефтяного кризиса крупнейшая нефтяная компания страны продолжает развивать арктический проект?
На первый взгляд ситуация парадоксальная. Россия приняла на себя обязательства значительно сократить добычу нефти в рамках соглашения ОПЕК+. А здесь — новый северный проект. Зачем? Как ни странно, но эти события связаны.
Директор по энергетическому направлению Института энергетики и финансов Алексей Громов рассказывает: «В рамках сделки ОПЕК+ Россия должна сократить добычу нефти по году примерно на 50 млн тонн. Принципиальный вопрос — за счет чего это сделать? Очевидно, что компании будут выключать наиболее неэффективные месторождения. И надо понимать, что после того, как добычу на них остановят, восстановить ее по технологическим причинам будет крайне сложно.
Поэтому отрасли крайне необходимо иметь активы, которые при восстановлении спроса на нефть смогут обеспечить ее добычу».
Как ранее озвучивалось, потенциал роста добычи «Восток Ойл» оценивается в 2024 году 25 млн тонн, в 2027 году — 50 млн тонн, к 2030 году — 115 млн тонн.
Как пояснили «НиК» в самой компании, проект «Восток Ойл» считается маржинальным при цене на нефть $35 за баррель. При таких вводных указанный проект вполне укладывается в отраслевые рамки. Алексей Громов поясняет: «Большая часть российских нефтегазовых проектов прибыльна при ценах $35 за баррель марки Urals. Соответственно цена за баррель марки Brent — около $40». При этом на действующих нефтегазовых проектах в России маржинальность обеспечивается ценами $15-20 за баррель марки Urals. «Роснефть утверждает, что нефть с проекта „Восток Ойл“ будет премиальной по цене и качеству, с низким содержанием серы на уровне 0,14%. По этому параметру она похожа на нефть, добываемую в Нигерии, только там себестоимость добычи составляет около $22 за баррель. И Нигерия сейчас испытывает не меньшие проблемы со сбытом, чем остальные производители. Думаю, затраты в арктическом проекте все же будут выше, чем в Африке. Расчет выхода на маржинальность при уровне цен в $35 за баррель, видимо, строится с учетом налоговых льгот, которые намерена получить „Роснефть“ этого проекта. Налоговая составляющая сильно влияет на рентабельность проектов», — считает аналитик ГК «ФИНАМ» Алексей Калачёв.
Директор Института региональных проблем Дмитрий Журавлев заметил, что в нынешнее сложное с эпидемиологической ситуации время глава «Роснефти» был на очной встрече у президента, и это о многом говорит. В то же время эксперт подчеркнул, что противников развития новых нефтегазовых проектов в столь сложное с экономической точки зрения время будет много: «Тем не менее, я считаю, что проектом в Арктике нужны налоговые льготы. Чем ниже падают нефтяные цены, тем быстрее они отскочат обратно.
Поэтому сейчас надо вкладывать деньги в большие проекты, чтобы не опоздать к периоду высоких цен.
Кроме того, России важно вводить в строй новые нефтяные провинции, дабы над отраслью не висела угроза истощения действующих месторождений. В любом случае нужно вкладываться в будущее», — пояснил эксперт.
По его словам, крайне важно и развитие проектов по сжижению природного газа, поскольку период низких цен пройдет, а роль СПГ в мировые энергетики будет только расти.
Руководитель информационно-аналитического центра «Альпари» Александр Разуваев считает, что при реализации проекта «Восток Ойл» нельзя ориентироваться на нынешнюю конъюнктуру рынка: «Через пять лет коронавирус, я надеюсь, никакого влияния иметь не будет, поменяются и цены на нефть и газ. Надо ориентироваться на 2030 год». Эксперт довольно оптимистичен в своем прогнозе мировых цен на нефть: «Уже в конце 2020 года я надеюсь, что стоимость нефти будет в районе $50 за баррель. В 2021-22 жду $50-70 за баррель, хотя в арабских странах и предсказывают баррель за $100».
По мнению Разуваева, «Восток Ойл» — длинный проект, «поэтому инвестиции будут большие и длительные». По его словам, в начале у проекта может быть очень низкая рентабельность. «Когда начинали эксплуатацию месторождений Западной Сибири, там первые поставки были то же с очень низкой рентабельностью, — говорит Разуваев. — Однако главное — это создать инфраструктуру».
Глава Роснефти на встрече с Владимиром Путиным 11 февраля говорил о том, что в рамках реализации проекта будет создано 15 промысловых городков, два аэродрома, порт, построено 800 километров магистральной трубы и порядка 7 тысяч километров внутрипромысловых трубопроводов, магистральные трубы, проложены 3,5 тысячи км электросетей, созданы 2 тысячи МВт электрогенерации, порядка 100 тысяч новых рабочих мест.
При этом эксперты отмечают, что развивать «Восток Ойл» помогает большой инфраструктурный задел Ванкорского месторождения. Алексей Громов комментирует: «Ванкорский проект реализуется уже много лет — есть серьезная база, инфраструктура. Процессы существенно проинвестированны и останавливать их только из-за сегодняшнего провала цен неправильно. Сегодняшние инвестиции проявят себя через два-три года. И за этот период, если не произойдет чего-то непредвиденного, цены и рынок будут готовы принимать нефть».
Аналитики ГК «ФИНАМ» ожидают, что средняя цена нефти марки Brent в 2020 году может сложиться в районе $35 за баррель с постепенным выходом к концу года к уровню чуть выше $40 по мере выхода европейских стран из карантина и оживления спроса. «Динамика спроса, поддержанная сокращением добычи в перспективе года — двух может восстановить цены до уровня в $50-60. Но вряд ли выше, поскольку производители, особенно в странах, не участвующих в альянсе ОПЕК+, будут чутко держать руку на ценовом пульсе, спеша восстанавливать добычу на уровне рентабельности, чтобы сохранить за собой рынки. Спрос вряд ли скоро восстановится в прежнем объеме, на это может уйти около 2 лет. Но предложение остается потенциально избыточным», — считает Алексей Калачёв.
Кстати, по мнению Громова, с точки зрения спроса на нефть перспективным для проекта «Восток Ойл» является сотрудничество «Роснефти» с индийскими компаниями: «Индия — очень перспективное направление для поддержания спроса на российскую нефть. Почему? Вплоть до последних месяцев компания „Роснефть“ работала с Индией по следующей схеме. На НПЗ в Индии поставлялась нефть из Венесуэлы, которой с компанией расплачивались местная власть. Но в начале этого года Роснефть официально вышла из проектов в Венесуэле. И теперь может поставлять российскую нефть в Индию».
Исполнительный директор ООО «Независимое аналитическое агентство нефтегазового сектора» (НААНС-МЕДИА) Тамара Сафонова говорит о том, что проект «Восток Ойл» «имеет ключевое значение как для поддержки общероссийского уровня в перспективе, так и загрузки Северного морского пути, регионов. Несмотря на кризис, тем не менее, инвестиционные планы могут быть реализованы, в частности, за счёт накопленной прибыли.
В то же время налоговые субсидии, заложенные в проект, станут драйвером его развития».
Напомним, что в начале марта этого года завершился длительный спор о целесообразности предоставлении налоговых льгот для арктических нефтегазовых проектов. Госдума приняла в третьем чтении закон о налоговых льготах для нефтегазовых проектов в Арктике. Для Ванкорского кластера «Роснефти» предоставляется вычет по НДПИ при условии инвестирования в инфраструктуру. Также закон распространяет режим НДД на новые нефтегазовые провинции Арктики.
Важность налоговых льгот подчеркивает и Александр Разуваев. По его словам, у проекта «Восток Ойл» должны быть налоговые преференции: «Государству все налоговые льготы вернуться не только прямыми налогами, но и через дивиденды. Поэтому налоговые льготы должны быть», — считает эксперт.